Есть ли под небом Ойкумены сила, способная удержать железную поступь римских легионов? Первая в мире профессиональная армия, отлично защищенная и выученная тяжелая пехота, одинаково хорошо умеющая как рубиться в самом что ни на есть ближнем бою, так и забрасывать противника дротиками, если него случился внезапный недостаток храбрости. Кто вообще может с ними сравниться?

Ну, разве что тяжелая ударная кавалерия. Все эти византийские катафрактарии, клибанарии Востока и паладины Карла Великого. Стальной кулак, сокрушающий королевства и обращающий врагов своего короля в бегство даже раньше, чем дело доходит до схватки. Случалось, что несколько сотен этих воинов, больше похожих на железные статуи, обращали в бегство целые армии, проходя по ним, словно коса самой смерти.

А может быть, искусные лучники? Пешие и конные стрелки степей Востока, что быстры и недосягаемы. Их стрелы летят точно в цель, а быстрые ноги и верные кони уносят их от неприятных людей, что хотят познакомиться с лучниками поближе. Словно стая воронов, нападают они на неприятеля, появляясь, подобно ночным призракам, только для того, чтобы через секунду исчезнуть, оставив после себя трупы врагов, утыканных стрелами так густо, что за оперениями стрел не увидишь крови.

Ну что тут сказать. Все они прекрасны, и только дурак будет спорить с могуществом империй, в армиях которых служат эти прекрасные парни. Но что делать, если судьба забросила тебя в Европу раннего Средневековья и ты "варвар"? Франк, например, сакс, славянин или даже лангобард. И всю эту тяжелую пехоту, конницу и великолепных стрелков ты видишь на поле сражения только во вражеской армии. А за твоей спиной стоит в основном чрезвычайно храбрая, но совершенно никак не бронированная легкая пехота? Как вообще в таких условиях ходить в набеги и захватывать этот лучший из миров? Давайте разбираться.

И для начала давайте определимся, как так получилось, что в Европе времен "варварских королевств" легкая пехота стала чрезвычайно многочисленной и по какой причине играла такую важную роль на поле боя.

Германские племена, пришедшие в Европу на закате Римской эпохи, были, с точки зрения Сената и Народа римского, совершеннейшими варварами. И понятно почему. Сдвинутые с родных мест начавшимся похолоданием, они потеряли большую часть своих военных традиций и технологий. Немногие из них, в основном те, чей путь в Европу лежал через владения Византии, сумели сохранить хотя бы часть своего наследия в виде традиции конной схватки или хорошей стрелковой подготовки. Большая же часть, оторванная от своей родины и даже простейшей технологической базы, пришла в Европу как есть, только с тем, что можно взять и унести. Ну, или увезти.

И вот с точки зрения стратегии и тактики это означало только одно: большая часть воинов хлынувших в Европу племен, за исключением разве что небольшого количества вождеских дружин, не могла быть ничем другим, кроме как легкой пехотой. Ну просто потому, что ни на что другое не хватало экономической базы.

Так что же вообще такое это ваша легкая пехота, о которой мы сегодня говорим? А это в первую очередь воины, воюющие в россыпном строю. То есть бойцы, которые не выстраиваются плотным строем и наступают на врага, прикрывшись щитами, а делают ставку на скорость, манёвр и метательное оружие. И вот именно такие парни, которых во всех цивилизованных странах называли "застрельщиками" и составляли большую часть "варварских армий" сокрушивших римский миропорядок и превративших античную Европу в Европу средневековую.

Но как, черт возьми, им это удалось, - возмутится самый подкованный читатель, - как толпа легкой пехоты, пускай даже и большая, смогла сокрушать римские легионы, а после того, как в римских провинциях сокрушать стало нечего, еще несколько веков досаждать всем окружающим, от Византийской империи на юге до Омеядского халифата на далеком западе?

Ведь и багрянорожденный император, и халиф имели сильнейшие во времена эпохи "варварских королевств" армии! Так почему же простые варвары доставляли им такое количество проблем? А все дело в тактике легкой пехоты, которой пришельцы с востока овладели просто виртуозно.

И в качестве почти идеального примера использования больших масс легкой пехоты, давайте сегодня взглянем на племена восточных славян, что попортили изрядное количество крови императору, его стратегам и каждому солдату византийской армии лично.

К огромному счастью, до нас дошло приличное количество военных трудов, в которых византийские полководцы описывают эту самую тактику боя легкой пехоты северных, и в первую очередь славянских племен. И именно поэтому, мы можем совершенно точно сказать, как воевала легкая пехота варварского средневековья, из кого состояла и чем была вооружена.

И с точки зрения вооружения, конечно же, пехота германских племен ничего необычного собой не представляла. Обычный воин, франк, славянин или сакс, был вооружен щитом, большим ножом или кинжалом. Но основным его оружием было несколько недлинных копий с приличного размера листовидными наконечниками, которые можно было не только метать, но и в случае необходимости сражаться в ближнем бою. Почти полутораметровое древко с большим и тяжелым жалом на конце, позволяло с одинаковой эффективностью своего противника как рубить, так и колоть.

В погребении воина из Княжинского могильника, кроме щита были найдены два наконечника копья, имевшие сходную листовидную форму и близкую длину (20 и 20,5 см). (Отчет о раскопках захоронения17 Княженского могильника)

Конечно же, не нужно думать, что только метательные копья и щиты были оружием легкой пехоты того времени. Совершенно точно, в те времена использовался весь ассортимент холодного оружия. Но именно связка щита и метательного оружия стала для европейских воинов V-VI века основной. Такое вооружение немного весило и не мешало свободно передвигаться по полю боя, что было крайне важно для пехоты, воюющей в рассыпном строю. А еще оно стоило совершенно вменяемых денег, легко ремонтировалось, но главное - оно позволяло вести затяжные бои, не вступая в прямое столкновение с противником.

Так, подожди, автор, - возмутиться: самый внимательный читатель, ты, похоже, опять все перепутал. Каким образом метательные копья позволяют вести затяжные бои, особенно если у воина всего два или три?

Ну, это совершенно просто и понятно. Во времена "варварских королевств", особенно до того, как франки, начав объединять Европу, стали делать ставку на военную традицию тяжелой пехоты, стрелковый и метательный бой был главным видом сражения. Сохранил он свою важность и в более позднее время но если говорить о периоде V - VI века, то перестрелка легкой пехоты могла затянуться на несколько часов. А метательные копья и дротики врага, пролетевшие мимо цели, бойцы с огромным удовольствием подбирали и возвращали это ценное имущество обратно хозяину со всей возможной силой и старательностью.

Поэтому сражение двух франкских или славянских отрядов, большую часть которых составляла такая легкая пехота, чаще всего сводилось к длительной перестрелке и одной решительной атаке, если полководец видел, что враг дрогнул. Так, например, случилось в Битве при Везеронсе, где легкая пехота бургундов одним залпом дротиков почти полностью выбила дружинников франкского короля и прежде чем выжившие смогли собраться с духом, атаковала их, выиграв таким образом сражение.

Ну хорошо, как сражалась легкая пехота с другой легкой пехотой, в общем, понятно. Но как, интересно, они справлялись с нормальной армией, например, византийской? Ведь против легкой пехоты славянских племен император выставил профессиональную армию, подкрепленную ополчением местных провинций. И пускай "серверных варваров" было заметно больше, но ведь мы совершенно точно знаем, что строй всегда побеждает толпу.

Да, это правда. У антов и склавинов, вторгшихся в пределы империи в самом конце VI века, не было бы ни единого шанса в сражении с регулярной армией империи. Вот только сражаться с ней они не собирались.

Пришедшая на земли империи в самом конце VI века армия восточных славян, даже теоретически не рассматривала такую глупость, как сражение с византийскими войсками. Все это огромное вторжение, опустошившее Фракию, было всего лишь грандиозным набегом, с одной единственной и совершенно ясной целью, люди пришли к соседям немного поделиться с ними их ценностями. И героические победы над армией Византии тут были совершенно лишними.

С 493 по 495 год славянские отряды, перешедшие Дунай, грабили византийские провинции ,с изумительнейшим презрением, раз за разом уходя от ударов возмездия войск басилевса. Нормальная армия просто не могла угнаться за массой "варварской" пехоты, несмотря на то, что изрядную ее часть этой самой "нормальной" армии составляла кавалерия.

Конечно же, конница легко могла бы догнать легкую пехоту славян, но делать этого не спешила. Ведь одно дело разогнать небольшую группу налетчиков, ударить во фланг или растоптать зазевавшихся стрелков. И совсем другое - без поддержки своей пехоты и стрелков ввязаться в бой с несколькими сотнями, а если не повезет, то и с тысячей отличных воинов, способных умелым броском копья ссадить с коня любого всадника, что окажется слишком смел или глуп, чтобы не убраться с их дороги.

А что касается пехоты и стрелков византийской армии, то они всегда безнадежно отставали. Обоз и полевая артиллерия тормозили их, словно каменный жернов, привязанный к ноге. И бросить все это хозяйство не было никакой возможности. Потому что, во-первых, нужно было что-то есть, как-то спать и где-то ремонтировать оружие и снаряжение. А во-вторых, брошенный обоз немедленно бы превратился в добычу этих постоянно ускользающих от возмездия варваров.

Вот так и получалось, что, будучи значительно мобильнее нормальной, "правильной" армии, варварская легкая пехота воевала только там, где ей было удобно, громя передовые отряды, разъезды и арьергарды и немедленно скрываясь в лесах, холмах и прочей похожей труднодоступной местности, когда на горизонте появлялись основные силы византийской армии.

Понятно, что такая тактика не была идеальной. Невозможно отступать бесконечно, играя в кошки мышки с более сильным противником. Однажды он непременно загонит тебя к порогу твоего дома и заставит принять последний бой. Вот только родные земли антов и склавинов, почти век тревожащих границы Византии, были так далеко на севере и находились в настолько негостеприимных лесах, что добраться до него воины и басилевса не могли даже теоретически. А значит, играть в кровавые пятнашки с ромеями легкая пехота славян могла очень долго. До тех пор, пока изменчивая военная удача не отвернется от них.

Все это чрезвычайно напоминало набеги викингов, случившиеся четырьмя веками позднее. Крайне мобильных налетчиков было почти невозможно принудить к сражению на невыгодных им условиях. Оставалось только устраивать им ловушки и пытаться поймать самые большие, а значит, и наименее мобильные отряды. Что удавалось, впрочем, не то чтобы очень хорошо.

К середине VI века многие племена восточных славян, поняв, что южный сосед совершенно не так грозен, как казалось изначально, обнаглели до последней крайности. И уже в 540 году очередная армия славянских племен, состоящая в массе своей из той же самой легкой пехоты, вовсю грабила окрестности Константинополя и приглядывалась к самому городу. Византийские источники говорят, что их было настолько много, что они перестали ускользать от армии басилевса, а напротив, искали с ней схватки.

И вот тут внезапно оказалось, что даже если армия противника состоит исключительно из одной легкой пехоты, она все еще может быть огромной проблемой. Особенно если этой самой легкой пехоты не просто много, а не сосчитать сколько. К тому же, не первый год сражаясь с ромейскими армиями, северяне отлично знали, чего от них можно ожидать, и были, в общем, к большому сражению готовы.

Изучая труды Прокопия Кесарийского, Стратегикон Маврикия и прочие многочисленные труды византийских полководцев, мы видим, как развивались почти невероятные сражения сильнейшей армии раннего Средневековья и северных "варваров" уступающих ей, казалось бы, вообще во всем.

Анты приближались к врагу огромной нестройной колонной, что за полтысячи шагов начинала разворачиваться в боевые порядки. Вперед выдвигались щитоносцы с большими щитами, схожими с древними щитами кельтов. Однако они не строились в сплошную линию, подобно византийским протостатам, а стояли в несколько рядов на некотором отдалении друг от друга. Между ними вставали воины с маленькими щитами и небольшими копьями - риктариями. После того, как все они заняли положенное им место, вся армия северян начинала сближение.

Разреженный строй и множество больших щитов в первых рядах позволяло легкой пехоте добраться до врага, почти полностью игнорируя вражеских стрелков. Конечно же, потери были, но лучникам ни разу не удавалось сорвать такую атаку исключительно при помощи обстрела.

Приблизившись на расстояние пятидесяти - шестидесяти шагов, легкая пехота останавливалась, и из-за щитов первой линии начинали выбегать воины с риктариями и стремительно сближаться с противником. Добравшись до дистанции уверенного броска, они закидывали строй византийцев метательными копьями, находясь при этом в относительной безопасности. Лучники не могли стрелять во врага из-за спин пехоты, а ответные броски дротиков почти не причиняли легкой пехоте вреда. Разреженный строй и подвижность играли тут на стороне северян.

Понятно, что не имея подготовки римских легионеров, легкая пехота славян не могла бросать дротики "залпами" что здорово снижало эффективность такого "огня", но даже так, настоящий ливень дерева и железа, сыпящийся с небес, был событием чрезвычайно неприятным. И если регулярная армия империи, в общем, умела противостоять такому обстрелу, то войска местных провинций, не обладающие такими же навыками, зачастую смешивали ряды, а бывало, и отступали с поля боя.

Если северяне видели, что где-то враг дрогнул, то в этом месте следовала немедленная атака, смешивающая ряды противника еще больше и нередко приводящая к панике и бегству. Если же противник держался крепко, то воины отходили за линию больших щитов, а им на смену приходили новые бойцы, еще не успевшие еще избавиться от своих смертоносных подарков. И все повторялось еще один раз, а потом еще и еще.

И противопоставить такому приему было практически нечего. Византийская пехота была отлична в обороне, но довольно малоподвижна. Атаковать ей легкую пехоту было безумием. Анты и склавины просто отходили назад, продолжая забрасывать наступающих копьями. От стрелков их неплохо защищали большие щиты первой линии и разреженное построение. А легкая кавалерия была просто не в состоянии "продавить" такую пехотную массу. Вот и получалось, что единственной действенной силой против славянских "варваров" в армии Византии собственные застрельщики и тяжелая кавалерия. Собственно, именно они чаще всего и приносили победу воинам басилевса.

Вот как-то так, без кавалерии, брони, выученной пехоты и гениальных стратегов, с одной лишь непомерной храбростью и безграничным стремлением к наживе. и воевали наши предки с сильнейшей в мире армией Византии, бывшей в те далекие и славные времена последним оплотом римской цивилизации и центром Ойкумены. Причем воевали настолько удачно, что на всем протяжении VI века не было в Западной части Византии провинции, куда бы не добрались эти славные и веселые парни.

Фракия, Македония, Константинополь, Фессалия, Пелопоннес. Везде эта примитивнейшая, отставшая на целую бесконечность варварская армия северян действовала исключительно эффективно. Сражаясь только там, где было действительно необходимо, постоянно маневрируя и грабя всех, кому не повезло попасться под руку. И сделать с этим можно было ровно ничего.

Однако не нужно думать, что на далеком северо-западе, где как раз в это же самое время король франков Хлодвиг начинал строить первую европейскую империю, все было как-то иначе. Ближайшие родственники славян, использовали в своих войнах ровно те же самые приемы. Ну просто потому, что в VI веке от Рождества Христова других в "варварской" Европе просто не было.

Впрочем, если говорить именно о Западной Европе, то на ее землях к этому времени легкая пехота все больше играла хотя и важную, но уже далеко не главную роль. Германская военная традиция, соприкоснувшись с армией позднего Рима, превратила свободных общинников франков, бургундов и лангобардов в устойчивую пехоту, способную сражаться в плотном строю.

Алеманы и готы, не то чтобы совсем добровольно, но делились-таки понемногу со своими северными соседями искусством конной схватки. А с арабского Востока и Византии на земли бывших римских провинций понемногу начали проникать даже тогдашний хай-тек в виде стрелометов, онагров и прочей военной инженерии.

Некоторые говорили даже, что у басилевса есть машины, что метают во врага жидкий огонь, погасить который не способен ни песок, ни вода. Но, конечно же, в такие слухи не поверил бы и самый последний глупец. Впрочем, это уже совсем другая история.